Период «маленькая почемучка» я ожидала … тематическим, что ли: сейчас говорим про ботанику (детская энциклопедия куплена), вечером – про электричество (да, я знаю, как работает лампочка, но КАК она работает?!). Я с нетерпением ждала, как буду заново открывать мир вместе с ребенком. И я не была готова к сонму разнокалиберных вопросов, задаваемых подряд: «мама, почему у паука восемь лапок», «что такое оброк», «что значит «не гонялся бы ты, поп, за дешевизной»», «а как называется эта лягушка? а эта?», «что значит «рассудить»», «чем вытирали себе попу древние люди», «почему, если кольцо Сатурна сжать, то получится маленький шарик?», «почему люди голодают?». Детские вопросы обо всём и сразу стали праной моего дома: они везде и всегда, настигают в любом месте и прорываются сквозь любые размышления. Один вопрос в разных вариациях может быть задан 43 раза подряд, я считала. Приходится рассказывать о несправедливости в мире, пытаясь сохранить у ребёнка ощущение, что мир всё равно хороший, и признавать, что взрослые решают многие проблемы по принципу «лишь бы они остались». Дети, растущие без родительского внимания и ласки, задают другие «почему», пронизанные чувством, что за кусок хлеба им надо бороться, что обделённость – свойство нашего мира. Они не привыкают усердно трудиться, развивая свои навыки, а именно доказывают своё право на жизнь в мире. Чтобы научиться чувствовать иначе, чтобы поверить, что изобилие в мире [который все-таки хороший] предназначено и для них тоже, им требуется несколько лет рядом с добрым терпеливым наставником, но об этом много пишет Людмила Петрановская и говорит Юрий Куклачев – я сейчас о другом. Отвечать на сложные вопросы придётся и нам – любящим родителям. Дети, которых любят, задают свои вопросы с лицами, освещенными улыбками. Подростки свои «почему» – уже с сурово сдвинуты бровями и укором, какой мир мы ИМ оставляем и почему отказываемся спрашивать их мнение, услышать, чего они хотят, они – «конечные потребители услуг образования». Ещё лет 15 назад друг младшего брата так ответил на вопрос преподавателя по информатике, почему он прогуливает занятия: «Вы рассказываете про Windows 3, у меня дома стоит Windows  5, и Windows  3 я никогда не увижу, зачем мне тратить время?» И ещё много таких вопросов задавал. Его выгнали из ВУЗа, само собой. Смог ли он «пробиться в люди» без подобной «вышки»? Смог. Среди таких же людей с широким кругозором, которые ценят время своей жизни.

Мы, взрослые, хотим (или вынуждены?) быть примером своим детям: они считывают с нас отношение к самим себе, к семье, к людям, к миру, считывают наши привычки, ожидания, надежды и тревоги. Мы для того и нужны, для того и образованы высшими образованиями, чтобы управлять кризисами, готовить запасы, придумывать новые технологии, позволяющие жить с большей предсказуемостью и бережнее относиться к нашей планете. Дети, рожденные в 2000-х, не помнят мир до Google Earth и чувствуют себя жителями планеты Земля. Они учат иностранные языки, общаясь по скайпу с друзьями: англичанином, американцем, китайцем. Они с детства знают про генетику и что все мы, живущие на планете сейчас, – все мы родственники. И им не всё равно, почему голодают дети в бедных странах, когда мы – цивилизованные – выбрасываем еду. Им не всё равно, почему цветут эпидемии в странах третьего мира, – они знают, как легко путешествуют по взаимосвязанному миру микробы и вирусы. Почему до сих пор нет очистных сооружений в той же Африке, из-за отсутствия которых и множатся болезни, когда предложений, как это можно сделать, – тысячи, благо программы всевозможных конференций они тоже находят в Интернете. Они приходят на венчурные конкурсы с идеями обо всём на свете. И они спрашивают. С нас. Родителей, бабушек, дедушек, знакомых и незнакомых – взрослых. У нас как будто отняли право на мудрость, на авторитет, нам предъявляют счета за упущенные возможности. Качество любого нашего ответа можно тут же проверить в Интернете, почитав мнение профессора практически из любой страны мира по нужной теме.

Да, с такой проблемой отцов и детей не сталкивалось ещё ни одно поколение родителей до нас. С такими острыми вопросами, готовыми обоснованными предложениями перемен, привычкой просчитывать последствия и действовать в условиях ограниченных ресурсов, развитой хорошими  стратегическими компьютерными играми (да, они есть). Не могло раньше быть детей, в 4 года с улыбкой или с горечью задающих свои «почему», а в 16 лет ведущих свои блоги, на которые подписаны 5 миллионов человек. Кто-то называет этих детей «индиго», кто-то игнорирует их новые качества. В  любом случае, они будут жить после нас. У них есть шанс быть лучше нас, и сделать этот мир прекраснее, а у нас – им помочь в этом. По отдельности, каждый из нас стремится дать своему ребенку всё, что в его силах, но если смотреть в целом, наследство мы оставляем печальное. Мир действительно стоит на пороге третьей мировой войны. Войны страха перемен, ненависти, лени и алчности против гуманистических ценностей, космополитизма и желания жить и творить. Возможно, именно нашим детям предстоит выиграть эту войну.

Наталья Ольховая